Государственный Эрмитаж привычно ассоциируется с великолепием Зимнего дворца, царственными особами, роскошными нарядами. Кажется, что народному костюму здесь не может быть места. Но экспозиция "Русский стиль: традиции и трансформации", представленная в Галерее костюма Реставрационно-хранительского центра музея "Старая деревня", подобное предположение опровергает. "Заходя в Галерею, вы как будто погружаетесь в реку русской жизни", — поясняет научный сотрудник и хранитель фонда тканей Отдела истории русской Эрмитажа Наталья Викторовна Некрасова. По "левому берегу" выставлены подлинные традиционные костюмы разных регионов Российской империи. По правой стороне — все, что относится к стилизации народных одежд в целом или каких-то их элементов. Перемещаясь вдоль витрин, посетители путешествуют одновременно и во времени, и в пространстве: от XVIII века к XXI, а также по российским губерниям — от Архангельска до Воронежа, от Санкт-Петербурга до Восточной Сибири. Всего 138 манекенов, облаченных в костюмы, подавляющее большинство которых ранее никогда не демонстрировалось. САРАФАН КАК СИМВОЛ Сарафаны на лямках с шугаем и душегреей конца XIX века Первыми на "левом берегу" экспозиции посетителей встречают сарафаны северных губерний России. По ним можно проследить, как менялся с середины XVIII до начала ХХ века кажущийся незыблемым самый узнаваемый народный костюм. "Сарафан как символ, как главный маркер традиционного русского костюма, — рассказывает Наталья Викторовна, — существовал с момента разделения, то есть реформ Петра I, когда знать переоделась, а народ продолжал носить традиционное платье, которое постепенно изменялось со временем". Костюмные реформы Петра I, по сути, завершили нововведения, начатые его отцом и старшим братом — царями Алексеем Михайловичем и Федором Алексеевичем. В результате национальные одежды постепенно заменялись на платье иноземного образца. Архаичного вида сарафаны долгое время сохранялись на Урале, где было много переселенцев с Русского Севера. Представленные в экспозиции три роскошных сарафана уральских казачек конца XIX века — наглядный тому пример. Один из них — свадебный со шлейфом по светской моде — сшит из шелка, украшен золотым галуном, пуговицами из горного хрусталя в серебряных кастах. Рукава рубахи изукрашены золотной вышивкой. Именно так и могла выглядеть Хозяйка Медной горы из уральских сказов Павла Бажова: "И платье на ней — на Хозяйке-то — меняется. То оно блестит, будто стекло, то вдруг полиняет, а то алмазной осыпью засверкает, либо скрасна медным станет..." К допетровским временам отсылают и праздничные рубахи-длиннорукавки, дополняющие ранние сарафаны. Они представлены немного театрально — с распущенными рукавами, чтобы показать всю красоту старинной формы и дорогой ткани. При ношении их, как правило, собирали в складки, образуя пышный рукав, который фиксировали поручами у запястья. Такие рубахи не были повседневной одеждой, скорее, праздничной и обрядовой. Долгие рукава подчеркивали непрактичность наряда, ведь невозможно работать "спустя рукава". Собирательный образ сундука с приданым, главная ценность которого — праздничный или обрядовый кокошник Cундук с символическим приданым. Здесь и расписные прялки, туеса, ковши, детские деревянные игрушки, и даже непохожий на коня, но тем не менее — конь-качалка. Сундук же наполнен тем, что традиционно готовили девушки к замужеству. Здесь и домотканая крашенина, и сверток красочной покупной ткани для сарафанов родом из XVIII века, и богато украшенные кокошники, и нитка бус из жемчуга. К приданому на Руси относились серьезно и начинали заготавливать заблаговременно. Отсюда и поговорка: "дочку в колыбельку, приданое — в коробейку". По свидетельствам этнографов, у богатой невесты к свадьбе могло быть подготовлено до нескольких десятков рубах и сарафанов, а домотканых полотенец и вовсе до полутора сотен. Такое количество обусловлено тем, что часть приданого представляла собой обязательные свадебные дары для родственников. По качеству и красоте самостоятельно сотканных, сшитых и вышитых предметов приданого судили о том, насколько девушка была умелой рукодельницей. Женские кокошники, круглые и островерхие, объемные и плоские — это одно сплошное дивование, как говорили в старину на Русском Севере, то есть высшая степень восхищения. Подобную роскошь не надевали каждый день, берегли, потому и сохранились они до наших дней. Шелковая косынка-"головка" с золотным шитьем из Нижегородской губернии Северорусский народный костюм невозможно представить и без узорных платов, ведь платки, косынки, шали покрывали голову женщины две трети ее жизни. В старину говорили: "Мать Покров! Покрой землю снежком, меня, молоду, платком". Появиться перед людьми простоволосой, с непокрытой головой, считалось предосудительным. Мужской костюм включал в себя штаны-порты, рубаху, пояс, головной убор и обувь. Если в сарафанах и душегреях преобладала сложная палитра красок и замысловатые тканые узоры, то костюм — это господство чистых цветов: белого, красного, синего, реже зеленого и черного, орнаменты же зачастую вышиты. Сочностью алого цвета — цвета самой жизни ,вышивки черными нитками на рукавах и клетчатым понёвам-черноглазкам из шерстяной домоткани. "Черные окна квадратов символизировали участки черноземного поля, — а полосы означали овраги, дороги, тропы, межи и реки на земле". Низ такой понёвы украшался широкой полосой с тканым или вышитым орнаментом, символически изображавшим то, что растет на земле. Деревенские мальчики и девочки до 6–7 лет носили длинные рубахи Кому-то народный костюм может показаться реликтом давно ушедших эпох, кто-то может считать, что ему нет места в современной жизни. Однако, яркий и явный свидетель прошлого, он вдохновлял и царских особ императорской России, и модельеров Страны Советов и продолжает вдохновлять творцов современности. Народный костюм — неисчерпаемый источник новых идей и новых смыслов.